 В своем недавнем выступлении в Сколково Герман Греф, жестко раскритиковав российскую систему образования, прежде всего общего, вполне справедливо привел в пример опыт соседней Финляндии. Он рассказал о презентации темы занятия на обычном уроке, где доходчивость, глубина, увлекательность соединялись с современной - с использованием высоких технологий - методикой подачи материала. Критика нынешней российской школьной системы не впервые звучит из уст одного из идеологов российских реформ рубежа ХХ-ХХI веков, новым было обращение к финскому опыту.
Финляндия с конца 1990-х годов привлекала внимание европейских (и не только) теоретиков и практиков общего образования. Когда лет пятнадцать назад в ФРГ обеспокоились качеством обучения в школах страны, немцы, изучив мировой опыт, тоже пришли к выводу, что финны создали наилучшую модель начальной и средней школы, а также подготовки детей дошкольного возраста. Удивление немецких коллег вызывало лишь одно существенное обстоятельство: финны посоветовали им внимательнее изучить опыт школы ГДР, повлиявший на современную методологию образования в Финляндии. Но, как известно, многие принципы просвещения и воспитания ГДР заимствовала из советской и русской педагогики. В свою очередь, российское, а затем и советское образование во многом базировались на прусской системе обучения.
Вовсе не хочу сказать, что все это замкнутый круг. Так же, как и то, что простое возвращение к прошлому даст искомые результаты. Имитация исторического опыта бессмысленна. При всем консерватизме психофизиологической жизни люди изменяются, а меняющееся время провоцирует новые вызовы. Научные открытия неизбежно влияют на систему образования - то, что еще недавно казалось интеллектуальной ересью, спустя время становится частью школьного знания. Образование, как и культура, должно быть разумно консервативным. Наука, как и искусство, всегда ориентирована на поиски новых смыслов. И эти новые смыслы, безусловно, должны становиться частью школьной программы. Все это прекрасно понимают не только в Финляндии.
Русская и советская педагогика вовсе не была построена на бессмысленном заучивании непонятных текстов. Все мы знаем имена педагогов-новаторов, уроки которых опережали время. Они ориентировали учеников на творческое отношение к жизни. Учили думать, а не заучивать правильные ответы. Причем речь идет не только об исключительных педагогах. Можно вспомнить учителя математики из Таганрогской гимназии, который поставил Антону Чехову "отлично" за решение уравнения, несмотря на то, что будущий автор "Чайки" не получил правильного результата. Учитель оценил ход мыслей своего ученика. Для него это было важнее верного результата. Возможно ли это в современной школе? И нужно ли современному обществу, причем не только в России? Если мы готовим образованных потребителей, то не нужно. Но в этом случае мы должны распрощаться с любыми надеждами на качественное изменение национальной экономики, которая в современном мире зависит не столько от котировок на рынке нефти и газа, сколько от количества творчески ориентированных людей, способных создавать индустрию высоких и сверхвысоких технологий.
Будущим историкам не без оснований покажется, что непрерывное реформирование образования было одной из черт России на рубеже ХХ и ХХI веков. Жаль лишь, что эксперименты проводятся на живых людях - учениках и учителях. И, как часто бывает в нашей стране, все зависит от конкретного педагога и директора школы. А система в целом дает сбои. Поэтому, разделяя критический запал Г. Грефа, смею полагать, что нам хорошо бы, прежде чем заимствовать чужой опыт, разобраться со своим. Понять, где мы выиграли, а где потеряли за последние четверть века, приобщаясь к мировой, прежде всего англо-саксонской практике.
Но было бы чистым легкомыслием полагать, что можно изолированно реформировать лишь одну - пусть и наиважнейшую - ступень образования, и даже образование в целом. Для проведения подобной реформы образования потребуется новый подход к воспитанию воспитателей. А он не носит узкопрофессионального характера. Немаловажно, что в Финляндии еще со времен Урхо Калева Кекконена, который четверть века был президентом этой страны, особое место занимала демографическая политика и вложения в "человеческий капитал". Не случайно У. Кекконен говорил, что рост национального ВВП измеряется количеством колясок с младенцами, которые везут их матери и отцы, и ничем иным. Хотел бы обратить внимание и на то, что финны, помимо совершенствования образования, значительное внимание уделяли развитию национальной культуры. Каждый второй житель этой страны занимался хоровым пением, а каждый третий играл в любительских театрах. По количеству мест в театральных залах Финляндия занимает одно из первых мест в мире, равно как и по числу библиотек и книжных магазинов. Эстетическое воспитание школьников - непременная составляющая всех образовательных программ. Разумное сочетание естественно-научной подготовки и приобщение к художественному творчеству в конечном счете позволило создать тот уникальный кадровый потенциал, который сумел преодолеть экономический кризис 1980-х и вывести Финляндию в число самых технологически развитых стран мира.
Это произошло еще и потому, что наши соседи всерьез поверили Виктору Гюго, который был уверен, что "высшие государственные должности - это кормилица и школьный учитель".
Михаил Швыдкой
|
